Я девушкой, невестой умерла.
Он говорил, что я была прекрасна,
Но о любви я лишь мечтала страстно, —
Озарён был сумрак мрачный
В старом храме, и сиял
Чистый образ новобрачной
Мечтай, мечтай. Всё уже и тусклей
Ты смотришь золотистыми глазами
На вьюжный двор, на снег, прилипший к раме,
На распутье в диком древнем поле
Чёрный ворон на кресте сидит.
Заросла бурьяном степь на воле,
Счастлив я, когда ты голубые
Очи поднимаешь на меня:
Светят в них надежды молодые —
Жизнь впереди, до старости далёко.
Но вот и я уж думаю о ней…
О, как нам будет в мире одиноко!
В щит золотой, висящий у престола,
Копьём ударит ангел Израфил —
И саранчой вдоль сумрачного дола
На диких скалах, среди развалин —
Рать кипарисов. Она гудит
Под ветром с моря. Угрюм, печален
Христос воскрес! Опять с зарёю
Редеет долгой ночи тень,
Опять зажёгся над землёю
На окне, серебряном от инея,
За ночь хризантемы расцвели.
В верхних стёклах — небо ярко-синее
Снова сон, пленительный и сладкий,
Снится мне и радостью пьянит, —
Милый взор зовёт меня украдкой,
Холодный ветер, резкий и упорный,
Кидает нас, и тяжело грести;
Но не могу я взоров отвести
Над озером, над заводью лесной —
Нарядная зелёная береза…
«О, девушки! Как холодно весной:
Пыль, по которой Гавриил
Свой путь незримый совершает
В полночный час среди могил,
Бысть некая зима
Всех зим иных лютейша паче.
Бысть нестерпимый мраз и бурный ветр,