В избе гармоника: «Накинув плащ с гитарой...» А ставень дедовский провидяще грустит: Где Сирии — красный гость, Вольга с Мемелфой старой, Божниц рублевский сон, и бархат ал и рыт?
Грохочет Балтийское море, И, пенясь в расщелинах скал, Как лев, разъярившийся в ссоре, Рычит набегающий вал.
От кудрявых стружек тянет смолью, Духовит, как улей, белый сруб. Крепкогрудый плотник тешет колья, На слова медлителен и скуп.
Любви начало было летом, Конец - осенним сентябрем. Ты подошла ко мне с приветом В наряде девичьи простом.
Прохожу ночной деревней, В темных избах нет огня, Явью сказочною, древней Потянуло на меня.
В златотканные дни сентября Мнится папертью бора опушка. Сосны молятся, ладан куря, Над твоей опустелой избушкой.
Бродит темень по избе, Спотыкается спросонок, Балалайкою в трубе Заливается бесенок:
Льнянокудрых тучек бег - Перед ведреным закатом. Детским телом пахнет снег, Затенённый пнем горбатым.
Скалы — мозоли земли, Волны — ловецкие жилы. Ваши черны корабли, Путь до бесславной могилы.
Просинь - море, туча - кит, А туман - лодейный парус. За окнищем моросит Не то сырь, не то стеклярус.
Братья, мы забыли подснежник, На проталинке снегиря, Непролазный, мертвый валежник Прославляют поэты зря!
Лесные сумерки - монах За узорочным часословом, Горят заставки на листах Сурьмою в золоте багровом.
Двор, как дно огромной бочки, Как замкнутое кольцо; За решеткой одиночки Чье-то бледное лицо.
Собиралися в ночнину, Становились в тесный круг. "Кто старшой, кому по чину Повести за стругом струг?
Болесть да засуха, На скотину мор. Горбясь, шьет старуха Мертвецу убор.