Всеволод Рождественский. Избранное.М., Л.: Художественная литература, 1965.

Чуть пламенело утро над Багдадом,
Колеблемое персиковым ветром,
Когда калиф Абу-Гассан Девятый,
Свершив положенное омовенье,

Я помню этот светлый дом...
Его бетонная громада
Глядела верхним этажом
В простор Таврического сада,

1. Варфоломей Растрелли

Он, русский сердцем, родом итальянец,
Плетя свои гирлянды и венцы,

Снова в печке огонь шевелится,
Кот клубочком свернулся в тепле,
И от лампы зеленой ложится
Ровный круг на вечернем столе.

Пламенеющие клены
У овального пруда,
Палисадник, дом зеленый
Не забудешь никогда!

       "Юную стройновысокую пальму
              я видел однажды..."
                 Одиссея, песнь VI

На палубе разбойничьего брига
Лежал я, истомленный лихорадкой,
И пить просил. А белокурый юнга,
Швырнув недопитой бутылкой в чайку,

Скользкий камень, а не пески.
В зыбких рощах огни встают.
Осторожные плавники
Задевают щеки мои.

Три окна, закрытых шторой,
Сад и двор - большое D.
Это мельница, в которой
Летом жил Альфонс Доде.

Долго в жилах музыка бродила,
Поднимая темное вино...
Но скажи мне, где все это было,
Где все это было, так давно?

Не отдавай в забаву суесловью
Шесть этих букв, хотя к ним мир привык.
Они — огонь. «Любовь» рифмует с «Кровью»
Приметливый и мудрый наш язык.

Есть правдивая повесть о том,
Что в веках догоревшие звезды
Всё еще из пустыни морозной
Нам немеркнущим светят лучом.

Идти густыми коноплями,
Где полдень дышит горячо,
И полотенце с петухами
Привычно кинуть на плечо,

В базарной суете, средь толкотни и гама,
Где пыль торгашества осела на весы,
Мне как-то довелось в унылой куче хлама
Найти старинные песочные часы.

Вот она — молодая награда
За суровые дни и труды!
Мы, былые бойцы Ленинграда,
В честь побед разбивали сады.