Родилась я под собачьим знаком,
...Бультерьеров, правда, не люблю,
Но сама вот – рыжая Собака!
Оцените преданность мою.
Не пугайтесь, я совсем не злая,
Добрая, доверчива – беда.
Не рычу, но временами - лаю,
И могу кусаться иногда.
Вот опять я ввязываюсь в драку,
И летят клочки со всех сторон.
Не дразните спящую собаку.
Ах, как жаль, что я – не Скорпион!
Снова погоды происки
Предполагают грусть.
Где ты, принц верхнетоемский,
С трактором «Беларусь»,
Мужественно небритый,
С загорелым лицом?
Сердце мое разбито
И разбито…крыльцо
У прабабушки в доме,
(И в баньке «поехал» пол).
Весной, изысканно-скромен,
Здесь белый шиповник цвел.
Над вспененными кустами
Задорно кричал петух.
…Уж мы бы с тобой не стали
Читать Ахматову вслух,
Базарить о тьме и свете,
О двойственности начал.
Ушли б вдвоем до рассвета
На сеновал.
Пульс колотится часто.
Извилины все пусты.
Простое женское счастье,
Глупое – где же ты?
Ау!
Поэтесса стоит у плиты,
суп готовит, компот и второе,
а над нею витают мечты,
вьются рифмы взъерошенным роем,
и у самого уха жужжат
стрекозино-прозрачные строчки,
что же делать и кто виноват,
если перца избыток в биточках?
пересолены кислые щи,
ну, а блинчики все пригорают...
и, хоть сутками в кухне торчи,
всю стряпню моментально съедают,
холодильника недра пусты,
и стишок получается грустный -
поэтесса стоит у плиты
вдохновенно шинкует капусту:)
Четыре женщины - стремительная Ева,
роскошно-рыжая, беспечная всегда,
служанка днем, а ночью - королева,
не знающая меры и стыда.
Другая - гордая, таящая презренье
в углах надломленного рта,
она неумолима и чиста,
и ненавидит все мужское населенье:)
А третья - жертва вечного обмана,
трепещуще-несчастный мотылек,
что с песнями Булановой Татьяны
несется на горящий фитилек.
Четвертой - нужен толстый кошелек
и лимузин. Расчетливая слишком -
соединяет скепсис шахматистки
и нежности скудеющий паек.
Четыре женщины, знакомые до боли,
живут во мне, и спорят без конца
четыре женщины - четыре странных роли,
четыре маски одного лица.
Хочется что-нибудь отчебучить,
забить на белье и посуду грязную.
Жизнь ничемушеньки-то не учит.
Душа-хулиганка желает праздника.
Гламуры, экстримы всякие мАнят.
Нет, не хочу в шашлычку дешевую.
Я бы взлетела на дельтаплане,
я бы пошла в реалити-шоу,
я с вышки бы прыгнула с парашютом,
в байдарке неслась по рекам Китая,
в поэта влюбилась бы не на шутку...
чего моей заднице не хватает?
Хочется что-нибудь отчебучить,
а дочка пищит и пускает сопли.
Не глажен халат,и карточек куча.
Давай конъячку армянского хлопнем!
Весенний вечер падает, как платье -
Прохладным шелком, облаком у ног.
Все повторится: обморок обьятий,
И у щеки блаженный холодок.
Опять, опять я обольщусь обманом,
Мой призрак милый!
Пусть на полчаса
Весь прочий мир заволокут туманом
Жестокие и нежные глаза.
В прозрачность их, как в озеро, войду я,
И уплыву, внезапно опьянев
От близости, и дерзость поцелуя
На миг дыханье остановит мне.
Любимый мой! Ты - горечь и отрада,
Мученье и спасенье. Поутру
Нам не избегнуть медленного ада.
Но без тебя я, кажется, умру.
...Весенний вечер молча угасает.
Вновь в памяти заботы и дела.
Ты не пришел.
Наверно, слишком занят.
Как видишь, я совсем не умерла:)
ура! я помирилась с зеркалами,
дрессировать эмоции учусь
в трехкомнатном бедламе как в вигваме
с утра пораньше истребляю грусть,
а заодно и прошлого столетья
наряды (эй, на подиум - бомжи)
все трудности смогу преодолеть я
ну просто супер! (зеркальце, скажи...)
пусть лошадь я, заезженная бытом
работа - совместительство - обед
долгами обросла и целлюлитом
но все равно прекрасна, спору нет
теряю шапки/зонтики/любимых
назначить бы себе пирацетам
я совершенно не-по-ко-бе-ли-ма
напозитивлюсь - что-нибудь создам
пока еще посапывают дети
"забацаю" отпадный образец:
настрой на жизнь, "шедевру" в интернете,
яичницу на завтрак, наконец:)
Мой маленький домашний ад,
Где дети все еще не спят.
Египетские пирамиды
Посуды грязной, и обиды -
Без малого на целый свет.
Опять заглючил интернет,
Куда-то подевались тапки...
И сын опять пришел без шапки.
Мой маленький домашний рай.
(Кого ты любишь - выбирай!)
В кастрюле булькает картошка.
Цветет фиалка на окошке,
И дочка песенки поет,
Всех Братцев замуж выдает,
А сын бренчит на бас-гитаре.
И суп уже почти что сварен.
Филином смотрит утро угрюмое.
День умножает печаль мою.
Где же мне взять столько
чувства юмора,
Чтоб наконец-то создать семью?
Все раздражает – горшки и форточки.
Быт бесподобен и бестолков.
Не голубки уселись на жердочке –
Стая сердитых сырых носков.
Вечер венчает посудой грязною,
Вечер ворчит, как побитый пес.
Не о чем спорить, нечего праздновать.
Бесят потоки бессильных слез.
Счастье – банальность!- такое хлипкое –
Карточный домик – дунешь – разбит!
Как же мне грубость гасить улыбкою,
Если душа, как чайник, кипит?
Все получилось, все, что задумала,
Стала случайность моей судьбой.
Где мне, любимый, взять чувства юмора
Столько, чтоб …выжить рядом с тобой?
Морозным забористым паром
Январские улицы дышат.
А я в магазин "Спорттовары"
Иду выбирать себе лыжи.
Кому-то обломно и тяжко,
(Иных - не поднять и домкратом).
Не пластик - куплю "деревяшки",
Поскольку в душе консерватор,
Поскольку в Советской стране я
Росла без тревог и рутины -
Надежней они и роднее,
(Мы чуточку все Буратины).
Да, классика - страшная сила,
Экстрим - офигенная штука!
Чтоб ветром не уносило,
Я палки куплю из бамбука.
Пусть черти под ребра толкают -
Рекорды становятся ближе.
Я заново жить начинаю -
Иду покупать себе лыжи.
