Что с тобой, скажи мне, братец?
Бледен <ты> как святотатец,
Волоса стоят горой!
Царь увидел пред собою
Столик с шахматной доскою.
Вот на шахматную доску
Рать солдатиков из воску
Он расставил в стройный ряд.
Царь Никита жил когда-то
Праздно, весело, богато,
Урну с водой уронив, об утёс её дева разбила.
Дева печально сидит, праздный держа черепок.
Чудо! не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;
Дева, над вечной струёй, вечно печальна сидит.
Хранитель милых чувств и прошлых наслаждений,
О ты, певцу дубрав давно знакомый гений,
Воспоминание, рисуй передо мной
Грустен и весел вхожу, ваятель, в твою мастерскую:
Гипсу ты мысли даёшь, мрамор послушен тебе:
Сколько богов, и богинь, и героев!.. Вот Зевс громовержец,
Увы! Язык любви болтливый,
Язык неполный и простой,
Своею прозой нерадивой
Увы, зачем она блистает
Минутной, нежной красотой?
Она приметно увядает
Последняя туча рассеянной бури!
Одна ты несешься по ясной лазури,
Одна ты наводишь унылую тень,
Tуманский прав, когда так верно вас
Сравнил он с радугой живою:
Вы милы, как она, для глаз
Трудясь над образом прелестной Ушаковой
Миг вожделенный настал: окончен мой труд многолетний.
Что ж непонятная грусть тайно тревожит меня?
Или, свой подвиг свершив, я стою, как подёнщик ненужный,
Плату приявший свою, чуждый работе другой?
Или жаль мне труда, молчаливого спутника ночи,
Друга Авроры златой, друга пенатов святых?
Смеётесь вы, <что> девой бойкой
Пленен я, милой поломойкой.
———
[Развратник радуясь клевещет,
Соблазн по городу гремит,
А он, хохоча, рукоплещет.]
Угрюмый сторож Муз, гонитель давний мой,
Сегодня рассуждать задумал я с тобой.
Не бойся: не хочу, прельщенный мыслью ложной,