Над калиткой арка из рябины.
Барбарис разросся по бокам.
За оградой домик голубиный.
Тебя не зная — всюду, всюду
Тебя искал я, сердцем юн:
То плыл на голубую Суду,
И вот опять вдали Эст-Тойла
С лазурью волн, с ажурью пен.
Конь до весны поставлен в стойло, —
Не вечно мне гореть. Не вечно мне пылать.
И я могу стареть. И я могу устать.
Чем больше пламени в моём давно бывалом,
Св. кн. О.Ф. Имеретинской
На искусственном острове крутобрегого озера
Кто видал замок с башнями? кто к нему подплывал?
Ряды березок удочкообразных.
Меж них тропа. За ними же, правей,
Ползет река. Вода в тонах топазных.
Заголубеет первозимок,
Снежинка сядет на плечо, —
Тогда меня неотразимо
На озере Конзо, большом и красивом,
Я в лодке вплываю в расплавленный зной.
За полем вдали монастырь над обрывом,
Луны рыбоносной последняя четверть.
Наструненность лес на закатах ущерба.
Во влажных зеркалах просохшие ветви.
И в каштановых волнах прически,
И в бутоне прищуренных губ
Мне сквозят голубые наброски,
Убийцей жизни, мысли пробужденья,
Порывов светлых, воздуха и грёз —
Достоевскому
Благочестивого монастыря
(Работа Е.Н. Чирикова)
Когда, в прощальных отблесках янтарен,
Закатный луч в столовую скользнет,
Мне весело грустить о звонких трелях,
О майских кликах,
Когда мы просыпались при свирелях
Где Эмбах, берег свой понурив,
Течет лифляндскою землей,
Как центр культурный, вырос Юрьев,