Опять, опять я видел взор твой милый,
Я говорил с тобой.
И мне былое, взятое могилой,
Напомнил голос твой — —
К чему? — другой лобзает эти очи
И руку жмет твою!
Хоть бегут по струнам моим звуки веселья,
Они не от сердца бегут,
Но в сердце разбитом есть тайная келья,
Где черные мысли живут.
Слеза по щеке огневая кати́тся,
Она не из сердца идет.
1 Ты идешь на поле битвы,
Но услышь мои молитвы,
Стояла серая скала на берегу морском;
Однажды на чело ее слетел небесный гром.
И раздвоил ее удар, — и новою тропой
Невинный нежною душою,
Не знавши в юности страстей прилив,
Ты можешь, друг, сказать с какой-то простотою:
Прекрасны вы, поля земли родной,
Еще прекрасней ваши непогоды;
Зима сходна в ней с первою зимой,
Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
Взгляни на этот лик; искусством он
Небрежно на холсте изображен,
Как отголосок мысли неземной,
Пора уснуть последним сном,
Довольно в мире пожил я;
Обманут жизнью был во всем,
Не смейся, друг, над жертвою страстей,
Венец терновый я сужден влачить;
Не быть ей вечно у груди моей,
Люблю, друзья, когда за речкой гаснет день,
Укрывшися лесов в таинственную сень
Или под ве́твями пустынныя рябины,
Один среди людского шума
Возрос под сенью чуждой я,
В старинны годы люди были
Совсем не то, что в наши дни;
(Коль в мире есть любовь) любили
Ты понимал, о мрачный гений,
Тот грустный безотчётный сон,
Порыв страстей и вдохновений,
Когда бы мог весь свет узнать,
Что жизнь с надеждами, мечтами
Не что иное - как тетрадь