Евгений Евтушенко. Мое самое-самое.Москва, Изд-во АО "ХГС" 1995.

Ты большая в любви.
                 Ты смелая.
Я - робею на каждом шагу.
Я плохого тебе не сделаю,

         Добро должно быть с кулаками.
                  М. Светлов (из разговора)

Мне говорят,

В стекло уткнув свой черный нос,
все ждет и ждет кого-то пес.

Я руку в шерсть его кладу,

Пришли иные времена.
Взошли иные имена.

Они толкаются, бегут.

Я разный -
      я натруженный и праздный.
Я целе-
     и нецелесообразный.

Не умещаясь в жестких догмах,
передо мной вознесена
в неблагонравных, неудобных,
святых и ангелах стена.

Проснуться было, как присниться,
присниться самому себе
под вспыхивающие зарницы
в поскрипывающей избе.

Стоял вагон, видавший виды,
где шлаком выложен откос.
До буферов травой обвитый,
он до колена в насыпь врос.

Спят на борту грузовики,
спят
    краны.
На палубе танцуют вальс

Всегда найдется женская рука,
чтобы она, прохладна и легка,
жалея и немножечко любя,
как брата, успокоила тебя.

"Москва - Сухуми"
          мчался через горы.
Уже о море
         были разговоры.

               А. Межирову1

О, свадьбы в дни военные!
Обманчивый уют,

            В. Соколову

Будил захвоенные дали
рев парохода поутру,

Сквер величаво листья осыпал.
Светало. Было холодно и трезво.
У двери с черной вывескою треста,
нахохлившись, на стуле сторож спал.

Мы перед чувствами немеем,
мы их привыкли умерять,
и жить еще мы не умеем
и не умеем умирать.