Пётр Вяземский

Жизнь наша в старости — изношенный халат:

И совестно носить его, и жаль оставить;

Мы с ним давно сжились, давно как с братом брат;

Жизнь так противна мне, я так страдал и стражду,

Что страшно вновь иметь за гробом жизнь в виду;

Покоя твоего, ничтожество! я жажду:
От смерти только смерти жду.

Тройка мчится, тройка скачет,

Вьётся пыль из-под копыт,

Колокольчик звонко плачет

Посвящается А. Д. Баратынской


Последние я доживаю дни,

На их ущерб смотрю я без печали:

Опять я на большой дороге,

Стихии вольной — гражданин,

Опять в кочующей берлоге

Колокольчик, замотайся,

Зазвени-ка, загуди!

Пыль, волнуйся, подымайся,

Все челобитчики Сатурну

И все невольно, с каждым днём,

Седому лихоимцу в урну

Были годы, было время —

Я любил пускаться в путь;

Дум домашних сброшу бремя

Я помню этот дом, я помню этот сад:

Хозяин их всегда гостям своим был рад,

И ждали каждого, с радушьем тёплой встречи,

Попавшись в доведи на шашечной доске,
Зазналась шашка пред другими,

Забыв, что из одной она и кости с ними
И на одном сработана станке.

Игрок по прихоти сменил её другою

Давно ли ум с фортуной в ссоре,

А глупость — счастия зерно?

Давно ли искренним быть — горе,

Давно плыву житейским морем,

Не раз при мне вздымался вал,

Который счастьем или горем

Давыдов! Где ты? что ты? Сроду

Таких проказ я не видал;

Год канул вслед другому году…