Валерий Брюсов

Разноодежная, разноплеменная,

Движется мерно толпа у вокзала:

Словно воскресла былая вселенная,
‎ Древняя Азия встала!

Во всех углах жилья, в проходах, за дверьми

Стоят чудовища, незримые людьми:

Болезни, ужасы и думы тех, кто прежде

Так повелел всесильный Демиург,

Чтоб были люди ремеслом различны.

Тот — плотник, тот — купец, тот — драматург,

Люблю согласное стремленье

К столбу летящих лошадей,

Их равномерное храпенье

III



Сюда, слова! Слетайтесь к кругу темы.

Чтоб меня не увидел никто,

На прогулках я прячусь, как трус,

Приподняв воротник у пальто

Едва ли ей было четырнадцать лет —

Так задумчиво гасли линии бюста.

О, как ей не шёл пунцовый цвет,
‎Символ страстного чувства!

Зев беспощадной орхидеи —

Твой строгий символ, Сологуб.

Влечет изгибом алчных губ

Сердце, полное унынием,

Обольсти лучом любви,

Все пределы и все линии

Что устоит перед дыханьем
И первой встречею весны!

Ф. Тютчев

Словно нездешние тени,

Стены меня обступили:

Думы былых поколений!

На медленном огне горишь ты и сгораешь,
Душа моя!

На медленном огне горишь ты и сгораешь,
Свой стон тая.

Стоишь, как Себастьян, пронизанный стрела́ми,
Без сил вздохнуть.

Стоишь, как Себастьян, пронизанный стрела́ми
В плечо и грудь.

Помнишь эту пурпурную ночь?

Серебрилась на небе Земля

И Луна, ее старшая дочь.

I



С волнением касаюсь я пера,

— Плохо приходится старому лешему,

Мне, горемычному, брат домовой!

Всюду дороги — телегам и пешему,